Обожаю подобный стиль изложения. Это мое хобби - черная поэзия ))) Не люблю размазывать сопли по бумаге. Начнем )))
***
Возвращался с дискотеки
Поздней ночью я домой,
Шла дорога мимо кладбища
Поросшего травой.
Было жутко.
Я читал о мертвецах
И тихонечко по капле
Мне наполнил душу страх.
Дул в лицо зловещий ветер
И смеялася луна
И могилы белым светом
Освещала мне она.
Сердца стук и скрип деревьев,
Тени старых тополей
И как будто я услышал
Женский плач среди ветвей...
Шел с трудом,
А мои ноги – словно налились свинцом,
Все казалось нереальным
И зловещим, страшным сном!
Смолкли все ночные звуки,
Впереди перед тропой –
Появилась вдруг фигура
В черной мантии с косой!
Я застыл в оцепененьи
Не пытаясь убежать –
Она шла ко мне на встречу,
Я не в силах был кричать!!!
Белый череп улыбнулся –
Что, допрыгался, орел?
Все! Пойдешь теперь со мною,
Очень плохо себя вел!
Я стоял пред нею молча,
О пощаде не просил,
Лишь предстала перед взором
Та, кого тогда любил.
Я невольно потянулся
К своей самой дорогой
И к груди прижавши нежно
Поцелуй ей отдал свой.
От ее прикосновенья,
Ледяного словно снег,
Я к реальности вернулся,
А она похоже нет...
И упала между нами
Ее грозная коса,
Из безжизненной глазницы
Навернулася слеза!
Накрепко в душе усвоив
Мне судьбой данный урок,
Я, с фигурой не простившись
Ломанулся наутек.
А она стоять осталась –
Словно столб среди тропы,
Только плач и доносился
Из кромешной темноты...
***
А был такой жизненный случай,
Давным это было давно,
Вез как-то мужик один кучу
На повозке всего-всего
Лошаденка тащила устало
Телегу с его барахлом,
Тот мужик возвращался с базара,
Припозднившись уже, вечерком.
Глухомань безпросветная тама,
От одной деревеньки к другой,
И не слышно ни шума, ни гама –
По ночам только волчий вой…
Собака при нем находилась,
Не сказать что особо сильна,
Так, обычная с виду дворняга,
Каких любит гонять шпана…
Толи сглазил его кто на базаре,
Толи случай такой, что не в масть –
Повстречалась ему волчья стая,
Не за тем, чтоб товары украсть…
И никак не уйти от погони,
Лошаденка устала в конец,
А до дому верст двадцать поболе -
Но мужик оказался хитрец...
Со скупою слезою, жалея,
Но швыряя свое барахло
Он кобылу хлестал все сильнее
И на том уходил от волков…
Пяток верст уж ему оставалось…
Пяток верст, и он дома уже!
Только кончилось все… иль кончалось…
Ничего не осталось себе…
Но наверно не то надо стае,
Волки так и бежали за ним,
Лишь немного они приотстали,
Он собаку швырнул свою им…
Жуткий визг позади, и рычанье
Раздались у него за спиной,
Плетью лошадь хлестал он отчаянно,
Стая билась с собакой одной…
Вот деревня… и домик уютный,
Лошадь в мыле, повозка пуста…
Он поел, отдохнул, а под утро –
Собака хромая пришла…
Он ее не узнал поначалу,
Выдран мех… по бокам… на спине…
Шерсть свалялась её с ярко – алым
По телу всему везде…
Обычная с виду дворняга,
Каких любит гонять шпана
Не сводила с хозяина взгляда
И казалась чего-то ждала…
Мужик забежал к себе в хату,
Сгреб лучшее там со стола,
И вышел он с полной охапкой
Туда, где собака была…
- Покушай! – и он прикоснулся
К загривку собаки рукой,
Пес тряхнул головой, отвернулся…
На еду брызнув желтой струей…
И побрел за ворота, шатаясь,
Прочь от дома, где столько лет жил,
На траве, что под ним проминалась
Алый след лишь остался один…
Пес вернулся туда, где был брошен,
Он прилег возле пыльной тропы,
И закрыв глаза стал ждать ночи,
И знакомой уже темноты…
Глухомань безпросветная тама,
От одной деревеньки к другой,
И не слышно ни шума, ни гама –
По ночам только волчий вой…
Его поэзия обладает замечательным свойством: в изначально "вроде как бредовые" стихи можно вкладывать какой угодно смысл, зависит от настроения и душевного состояния. Вот сейчас я слушаю и мне мерещится что он пел про онанизм и борьбу с ним: