Я догадываюсь, почему мы, люди, срываемся и снова дрочим. Наше единственное и подсознательное стремление - освободиться от спермы, дав место для выработки другой спермы. И с целью этого мы годами создаем Круг Дрочки, больше похожий своей крепостью на сталь.
Когда мы еще слишком маленькие, и пися у нас покрыта одним-двумя волосками, мы уже тогда слышим этот могучий изначальный зов естества: кончи, кончи. И мальчик идет в туалет, или, уединясь где нибудь, в подвале или на чердаке, иногда, раскрыв чистые невинные глазенки и подглядывая за чем-нибудь возбуждающим, получает рукой свой первый восхитительный оргазм. Самые счастливые и светлые попадают при этом в жуткую западню: их растлевают более опытные, показывая этот незамысловатый для человечества, но такой сногсшибательный для человечка процесс на своей пипиське, что обязательно аукнется человечку позже.
Потом некоторое время получение эякулята из своей пиписьки человечку кажется легкой и восхитительной игрой. Мозг в это время создает модель поведения, которую он будет использовать потом, чтобы реализовывать этот изначальный зов. И вот уже паренек с 15 сантиметровым недоразвитым членом в бессилии сидит на дне ванной со спермой на лобке. Круг этот силен, очень прочен. Даже полностью контролируя свои мысли и чувства, неудержимо тянешься к такому милому сердцу, такому сладкому онанизму, желанному, приятному, светлому, каким он кажется до момента эякуляции.
Ради этого люди редко-редко даже сбиваются в группы, где онанируют сообща. Не верно, что секс - любимое занятие человечества. Это глупости. Более любимое занятие людей - это дрочка, потому как даже самый последний олигофрен получает эти волны наслаждения еще в цыплячем возрасте. Плохо в онанизме одно: что дрочить в кайф можно лишь в определенном возрасте, когда подсознание согласно принимать эти сладостные волны за замену своему старшему брату - стремлению размножиться. Но, начиная с некоторого возраста, чаще всего около 20 лет, у самцов хомо сапиенс возникает жесткое чувство вины после извлечения из своей простаты спермы, которое перевешивает удовольствие, полученное до.
С некоторого момента юноша начинает привлекать к процессу своей эякуляции фантазию, которая у человека развита восхитительно, потому что хомо сапиенс - хищник, у его мозга великолепная моторика, и любая, самая невероятная фантазия легко моделируется мозгом нормально развитого человека. Ни у кого из молодых человеческих особей не возникнет сложностей представить хоть дрочку вдесятером на двухъярусной армейской кровати. Фантазии, казалось бы, далекие от дрочки - есть еще один краеугольный камень в Стальном Круге Человеческой Сексуальности.
В меру фантазии эти прекрасны, как, например, тренировка решать логические задачи в уме, но фантазии имеют тенденцию становиться навязчивыми, и вот уже паренек, полностью оформившийся как самец, покрытый курчавым волосом там, где положено, предается фантазиям, которые замещают собой и удовольствие от онанизма, и инстинкт размножения. Он дрочит уже регулярно и целенаправленно, причем в положенное для дрочки время у него возникает чувство тревоги и жжения в половых органах. Это уже смело можно назвать наркотической зависимостью. Круг уже сформирован, и человек начинает двигаться по этому кругу, как пони на веревке. И вот уже повзрослевший мальчик, но не созревший из-за онанизма внутренне, с легкой щетиной сидит за экраном монитора, и его драгоценная сперма каплями стекает по его уже успевшему увянуть члену.
Покинуть этот круг сложно, очень сложно, тем более что естество всячески противится этому. Я это воспринимаю почти визуально как сектор рва невероятно большого радиуса, на дне которого голые люди предаются удовлетворению похоти, распространяя вокруг себя жаркие и обжигающие волны нижней энегии. На дне этого рва доступна любая сексуальная фантазия, стоит только захотеть, и сразу найдутся единомышленники. По сути, это и есть человеческий рай. И выбраться из этого круга равносильно долго и настойчиво взбираться по скользким краям этого рва, срываясь и снова падая в гущу стонущих от сладострастия животных, делаться потихоньку мало восприимчивым к зовущей животной ВЭ, идущей со дна рва, не зная точно, зачем карабкаешься, и что ждет тебя наверху.