Здесь я выложу цитаты про очень важную тему - постоянно помнить о смерти.
Цитаты из разных источников, начиная с Кастанеды и заканчивая японскими трактатами про самураев.
Всё это имеет прямое отношение к онанизму, т.к. позволяет изменить свою жизнь (ссылки давать не буду, т.к. всё можно легко найти через Google или Яндекс).
Кастанеда (Путешествие в Икстлан)
- Смерть - это наш вечный компаньон, - сказал дон Хуан
серьезным тоном. - она всегда слева от нас на расстоянии
вытянутой руки. Она наблюдала за тобой тогда, когда ты
следил за белым соколом. Она шепнула в твое ухо, и ты
почувствовал озноб так же, как ты почувствовал его сегодня.
Она всегда наблюдала за тобой, и она всегда будет наблюдать
до того дня, когда она тебя похлопает.
Он вытянул левую руку и слегка дотронулся до моего
плеча и в то же самое время издал глубокий щелкающий звук
языком. Эффект был ужасающим. Мне чуть не стало плохо.
- Ты тот мальчик, который преследовал дичь и терпеливо
ожидал, как смерть ждет. Ты хорошо знаешь, что смерть слева
от нас, точно так же, как ты был слева от белого сокола.
Его слова имели странную силу, которая погрузила меня в
непреоборимый ужас. Единственной моей защитой был порыв
записывать все, что он говорит.
- Как может кто-либо чувствовать себя столь важным,
когда мы знаем, что смерть преследует нас, - спросил он.
У меня было чувство, что ответа от меня не требуется.
Во всяком случае, я не мог ничего сказать. Новое настроение
овладело мной.
- Когда ты неспокоен, то следует повернуться налево и
спросить совета у своей смерти. Необ'ятное количество
мелочей свалится с тебя, если твоя смерть сделает тебе знак,
или если ты заметишь отблеск ее, или если просто у тебя
появится чувство, что твой компаньон здесь и ждет тебя.
Он опять наклонился вперед и прошептал в мое ухо, что,
если я внезапно повернусь налево по его сигналу, то я вновь
смогу увидеть свою смерть на булыжнике.
Его глаза дали мне почти неуловимый сигнал, но я не
осмелился посмотреть.
Я сказал ему, что верю ему и что ему не стоит нажимать
на этот вопрос в дальнейшем, потому что я боюсь. У него был
опять один из его приступов раскатистого смеха.
Он заметил, что вопрос о нашей смерти никогда не
поднимают достаточно глубоко. Но я стал спорить, что для
меня будет бессмысленным думать о моей смерти, поскольку
такие мысли принесут неудобство и страх.
- Ты полон всякой чуши! - воскликнул он. - смерть - это
единственный мудрый советчик, которого мы имеем. Когда бы ты
ни почувствовал, как ты это чувствуешь обычно, что все идет
не так, как надо, и что ты вот-вот пропадешь, повернись к
своей смерти и спроси ее - так ли это? Твоя смерть скажет
тебе, что ты не прав, что в действительности ничего, кроме
ее прикосновения, не имеет значения. Твоя смерть скажет
тебе: "я еще не коснулась тебя".
Он качнул головой и, казалось, ожидал моего ответа. Но
у меня его не было. Мои мысли неслись наперегонки. Он нанес
ужасающий удар моему себялюбию. Мелочность того, чтобы быть
недовольным им, была ужасающей в свете моем смерти.
У меня было такое чувство, что он полностью осознает
перемену моего настроения. Он повернул поток в свою пользу.
Он улыбнулся и начал мурлыкать мексиканский мотив.
- Да, - сказал он мягко после долгой паузы. - один из
нас здесь должен измениться, и быстро. Один из нас здесь
должен узнать, что смерть - это охотник, и что она всегда
находится слева от него. Один из нас здесь должен спросить
совета у смерти и бросить проклятую мелочность, которая
принадлежит людям, проживающим свои жизни так, как если бы
смерть никогда не тронула их.
Мы сидели молча более часа. Затем мы пошли опять. Мы
блуждали среди пустынного чапараля часами. Я не спрашивал
его, была ли какая-либо причина этому. Это не имело
значения. Каким-то образом он заставил меня вновь уловить
старое чувство, что-то такое, что я давно совершенно забыл.
Спокойную радость от того, что просто движешься, не
привязывая к этому никакой интеллектуальной цели.
Я хотел бы, чтобы он дал мне уловить отблеск того, что
я увидел на булыжнике.
- Дай мне увидеть ту тень снова, - сказал я.
- Ты имеешь в виду свою смерть, не так ли? - ответил он
с оттенком иронии в голосе. Какое-то время я никак не мог
сказать об этом.
- Да, - наконец, сказал я. - дай мне увидеть мою смерть
еще раз.
- Не сейчас, - сказал он. - ты слишком цельный.
- Извини, я не расслышал.
Он начал смеяться, и по какой-то неизвестной причине
его смех не был больше раздражающим или мешающим, как он был
раньше. Я не думаю, чтобы он был другим, с точки зрения его
высоты или его громкости, или его духа. Новым элементом было
мое настроение. В свете моей поджидающей смерти мои страхи и
мое раздражение были чепухой.
- Позволь мне тогда поговорить с растениями, - сказал
я.
Он зарычал от смеха.
- Ты слишком хорош сейчас, - сказал он, все еще смеясь.
- Ты ударяешься из одной крайности в другую. Успокойся. Нет
необходимости разговаривать с растениями, если ты не хочешь
узнать их секреты. И для этого тебе требуются самые
несгибаемые намерения. Поэтому не растрачивай своих добрых
желаний. Нет нужды видеть твою смерть тоже. Достаточно того,
что ты чувствуешь ее присутствие рядом с собой.
Из Ислама
«Нет у меня нрава, которым был бы доволен Создатель. И жизнь прошла, прожитая даром. Как же мне предстать перед Аллахом?!» Как вы думаете, уважаемые читатели, кому принадлежат эти слова? Сможете ли вы поверить, что их сказал за неделю до смерти досточтимый шейх, известный богослов Мухаммад-хаджи из селения Батлух. Почувствовав приближение смерти, шейх попросил отвезти его на гору Хамида, откуда, как на ладони, виден весь Шамилевский район. Опираясь на двух своих мюридов, со слезами на глазах, шейх стоял на этом месте и произносил шахаду и просил прощения у Всевышнего.
А как живем мы? Часто ли вспоминаем о смерти? Понимаем ли мы, что не бессмертны и смерть может застать нас в любой момент жизни, которая порой нам кажется бесконечной. Иначе почему мы не готовим свою душу, почему не задаем себе вопрос, который до слез заботил даже известного шейха: как же мне предстать перед Аллахом?
Думаю, что нижеследующий материал поможет многим задуматься о смерти. А мы предстанем перед Создателем с тем, что будет в тот момент в нашей душе. Будет ли в ней тот нрав, которым сможет быть доволен Аллах? Будет ли наша жизнь прожита так, как велит нам ее прожить Он, Всевидящий и Всезнающий?
По отношению к смерти люди делятся на три категории:
- те, кто, не думая о ней, полностью предались удовлетворению страстей, желаний и накоплению богатств этого мира и любви к нему;
- те, кто, осознав и поняв неизбежность смерти и Судного дня, начали каяться за совершенные грехи и проступки, чтобы наверстать упущенное;
- те, кто понимал, знал, не забывал о смерти и не совершал того, о чем придется сожалеть в загробной жизни.
Люди первой категории не вспоминают о смерти из-за своей отвлеченности. Даже если однажды они и вспомнят о ней, то сделают это, сожалея о том, что упустили из богатств этого мира и не успели совершить. Предаваясь таким мыслям, они начинают порицать смерть и старость. Такие действия отдаляют их от Всевышнего (мир ему и благословение) еще больше. Люди второй категории стараются вспоминать о смерти часто. Она пробуждает в их сердцах тревогу и способствует искреннему и совершенному покаянию. Но иногда они боятся, что смерть застигнет их врасплох, и они не успеют совершить благих деяний, которые стали бы их помощниками в Судный день.
Люди третьей категории помнят о смерти постоянно, ибо знают, что, умерев, они встретят Господа, Которого любят и к довольству Которого стремятся.
В одном из достоверных хадисов Пророк Мухаммад (мир ему и благословение) сказал: «Вспоминайте о смерти часто. Поистине, это очищает от грехов и удерживает от страстей этого мира».
Рассказывают, что однажды, зайдя в мечеть, Пророк (мир ему и благословение) увидел людей, которые разговаривали и смеялись. Обратившись к ним, он сказал: «Помните о смерти. Клянусь Тем, в чьих руках моя жизнь, если бы вы знали то, что знаю я, вы бы мало смеялись и много плакали» (Абу Дунья).
Каким же образом человек может постоянно помнить о смерти? Следует знать, что смерть страшна и тревога о ней велика. Причина отвлеченности от нее из-за того, что люди не думают о ней. А если и думают, то делают это сердцем, полным страстей и любви к мирскому, и поминание не приносит им пользы. Чтобы поминание дало результат, вспоминать о смерти следует, полностью освободив сердце от всего, что может отвлечь его, и представить себе, что смерть рядом и это последние минуты жизни. Полезно вспомнить друзей, родственников, близких, которых уже нет на этом свете, вспомнить, как ушли они в землю, оставив своих детей, жен, друзей и не взяв с собой из этого мира ничего, кроме своих плохих и хороших деяний. Нужно попытаться представить, как перед ними предстал ангел смерти в тот момент, когда они не ждали этого, подумать о том, как они услышали голос, указывающий им путь в Рай или Ад. Вместе с этим нельзя забывать, что и вы непременно встретите то, что встретили они, и то, что не помогло им, не поможет и вам. Смерть настигнет вас в тот час, который предписан Всевышним (мир ему и благословение), и он не будет отложен ни на секунду. Но вы не знаете, когда настанет этот миг, поэтому к нему нужно быть готовым всегда.
Ибн Умар передал, что однажды Пророк (мир ему и благословение) сказал ему: «Будь в этом мире словно чужестранец или прохожий и считай себя в числе умерших. Когда настанет утро, не думай, что доживешь до вечера, а когда настанет вечер, не думай, что доживешь до утра».
Что же является причиной отвлеченности человека от поминания смерти? Этому способствуют две вещи: незнание и любовь к мирскому. Когда человек привыкает к мирскому, страстям и желаниям, получая тем самым удовлетворение, то ему трудно расставаться со всем этим. Его сердце препятствует и удерживает его от того, чтобы он думал о смерти, которая и является причиной разлуки с этим миром. Человек бывает увлечен ложными мечтами и желаниями. В основном он мечтает жить долго и счастливо. И это заставляет его думать о том, что может помочь ему в этом. Таким образом, он отвлекается от мыслей о смерти. А если он и вспомнит о ней, то не перестает успокаивать себя тем, что он еще успеет. Одна забота приводит его к другой, пока его не схватит смерть в тот момент, когда он ее и не ждал. Что касается незнания, это когда человек надеется на свою молодость и считает, что смерть еще далека. Но если он глубоко поразмыслит, то узнает, что для смерти не существует определенного времени – ни молодости, ни старости, ни дня, ни ночи.
Что такое смерть и что испытывает умирающий?
Имам аль-Газали в книге «Воскрешение наук о вере» пишет: «Знай, если бы не было печали, страха и наказаний, кроме смертельной агонии, было бы достаточно для беспокойства и тяжести жизни в этом мире и печали, чтобы человек больше думал и готовился к своей смерти». Лукман Хаким сказал сыну: «Сын мой, смертный час – это то, чего ты не знаешь. Готовься к нему прежде, чем он застанет тебя врасплох». Всевышний Аллах в Коране говорит (смысл): «И придет час смертной агонии. Это истина, в которой нет сомнения. Это смерть, которой ты старался избежать». Ужасы и боли смерти в действительности неизвестны никому, кроме того, кто испытал их на себе. А тот, кто не испытал, может сравнить их с болями, которые он познал при жизни. Поистине, любое тело, в котором нет души, не чувствует боли и наоборот. Из этого следует, что в действительности то, что чувствует боль, это и есть душа человека, и если какая-нибудь часть тела получит повреждение, то чувство боли передается сначала душе, а от нее другим частям тела. Душа не испытывает воздействия боли полностью, так как пережить это чувство ей помогают другие части тела. Но если боль будет связана непосредственно с самой душой, когда она отделяется от тела, тогда боль испытывают все органы тела. На теле не остается ни одного волоса, который бы ни испытал ужасную боль, такую, о которой даже не спрашивают. Говорят, она сильнее, чем многочисленные удары мечом.
Испытывая страшные боли, душа начинает покидать тело. Сначала холодными становятся ступни умирающего, затем колени, потом голени и так далее, пока душа не дойдет до горла. Каждая часть тела умирает одна за другой. Когда душа доходит до горла, человек полностью забывает этот мир и все его богатства, он забывает семью, близких, друзей. Это тот момент, когда закрываются врата его раскаяний за совершенные грехи. Его охватывают горе, тоска и сожаление, но в этот момент ему уже ничто не поможет. Пророк Мухаммад (мир ему и благословение) сказал: «Поистине, раскаяние раба принимается до тех пор, пока душа не дошла до горла» (ат-Тирмизи, Ибн Маджа). Священный Коран свидетельствует (смысл): «Но нет прощения тем, кто совершает грехи, и лишь когда к ним приходит смерть, говорят: «Я теперь раскаиваюсь»».
Агония настолько тяжела, что даже сам Пророк (мир ему и благословение) просил Всевышнего oблегчить ее ему. Передают от Айши, что когда Мухаммад (мир ему и благословение) умирал, возле него стоял сосуд с водой. Он мочил руку и протирал ею лицо, говоря: «О, Аллах, облегчи мне смерть» (аль-Бухари, Муслим). Говорят, что чувство боли, которое испытывает человек при смерти, не покидает его до Судного дня.
Встреча с ангелом смерти
К мукам умирающего относится то, что мы уже упомянули выше. Кроме того, он видит ангела смерти, от облика которого сердце содрогается в ужасе. Если бы самый бесстрашный человек на земле увидел облик ангела смерти, он бы не смог перенести состояние страха. Рассказывают, что однажды Пророк Ибрахим (мир ему) попросил ангела смерти показать ему свой облик, когда тот забирает душу грешника. Ангел смерти ответил ему, что это невозможно перенести. Ибрахим (мир ему) настоял на своем. Тогда ангел попросил его отвернуться, а затем повернуться к нему. Когда Ибрахим (мир ему) повернулся, то он увидел черного человека в черной одежде, волосы которого стояли дыбом, от него исходил зловонный запах, а из носа и рта его выходили дым и огонь. Его вид был настолько ужасным, что Ибрахим ?(мир ему) упал без сознания. Придя в себя, он сказал: «Если бы грешник не получил другого наказания, кроме того, что увидел твой облик, это было бы для него достаточным наказанием за его грехи». Тот, кто прожил жизнь праведно, соблюдая все предписания и повеления, перед тем ангел смерти предстанет в облике прекрасного юноши в красивой одежде. И от него будет исходить приятный запах.
Кроме ангела смерти, умирающий видит обоих ангелов, которые записывали все его деяния. Если он из числа праведных, то они будут просить у Аллаха прощения и воздаяния для него, а если он из числа грешников, то будут просить наказать его. Они также покажут ему его место в Аду, и в состоянии предсмертной агонии он не сможет произнести и слова. И душа его не покинет тело до тех пор, пока он не услышит голос ангела смерти, «поздравляющий» его словами: «О, враг Аллаха, хочу известить тебя, что ты попадешь в Ад». Пророк (мир ему и благословение) сказал: «Никто из вас не покинет этот мир до тех пор, пока не узнает, куда он направится, и не увидит свое место в Раю или в Аду» (Ибн Аби Дунья).
Да сделает Аллах нас из числа тех, кто не забывает о смерти, готовится к ней и увидит свое место в раю. Амин.
О смерти Михаил Эпштейн.
Марк Аврелий сформулировал правило: "Все следует делать, обо всем говорить и помышлять так, как будто каждое мгновение может оказаться для тебя последним". Если поверхностно следовать этому правилу, то ни дерева не посадишь, ни книги не напишешь - лишь минутные вещи имеют смысл, поскольку каждую минуту за тобой может придти смерть.
Но смертная память нужна не для разоружения перед смертью, а напротив, для укрепления против нее. Готовиться к смерти - значит делать то, что наименее ей подвластно. Марк Аврелий призывает к укрупнению, а не измельчению масштаба жизни. Жить так, чтобы как можно больше отобрать у смерти, чтобы ей нечего было похитить. Смысл этого правила: Все следует делать так, как будто делаешь это навсегда, ибо каждое мгновение может оказаться для тебя последним. Делай только то, что переживет твою смерть.
Памятовать о смерти - не значит ставить ее в фокус, скорее, держать ее фоном для всякой мысли. Контрастным фоном, на котором всякая мысль, как на белом холсте, приобретает рельефность и глубину.
В жизни должно быть что-то чрезвычайное, что делало бы ее соразмерной смерти, ее сокрушительному натиску. Удар на удар. Беда в том, что жизнь почти всегда оказывается не столь разящей и неотвратимой, как смерть. Жизнь - расслабленная, несобранная, рассыпанная на множество бессвязных мгновений, как струйка песка; а смерть - сильная, мгновенная, как удар меча. Память о смерти напрягает жизнь, делает ее более упругой. Как война, которая полыхает где-то на границах и в любой момент может ворваться, - отсюда режим чрезвычайного положения на территории жизни.
Это один из основных вопросов Достоевского, пережившего минуты перед ожидаемой казнью как почти равные по насыщенности всей оставшейся жизни. Этот эпизод он потом рассказывает о себе в третьем лице устами князя Мышкина в "Идиоте": "Что, если бы воротить жизнь, - какая бесконечность! И все это было бы мое! Я бы тогда каждую минуту в целый век обратил, ничего бы не потерял, каждую бы минуту счетом отсчитывал, уж ничего бы даром не истратил!" [3] Признается впоследствии, что не получилось, что много минут потерял. Но все-таки из этого опыта усиления жизни близостью смертной казни получился сам Достоевский - невероятная интенсивность и свечение его последних 20 лет, после выхода с каторги. И если смерть так напрягает и высвечивает последние минуты осужденного на казнь, то и через толщу многих лет повседневности все-таки доходит ее магнитное веяние, под которым опилки-минуты образуют какие-то смысловые узоры. Без смерти, этого деструктивного фактора, может быть, и вовсе не было бы никакой структуры.
Человечество напряженно думало о смерти, вперялось в нее - и вот к концу 20-го века смерть стала расплываться и исчезать. Отсюда и так называемая "неклассическая" концепция смерти - как растянутого процесса вместо моментного, одноразового события. Мишель Фуко пишет: "Смерть, таким образом, оказывается множественной и растянутой во времени; она не является тем абсолютным и особенным моментом, по отношению к которому времена останавливаются, чтобы обратиться вспять, она, как и болезнь, обладает неким кишащим присутствием, которое аналитик может распределить в пространстве и времени." [12]
Фуко не договаривает. Если долго думать о смерти, она растягивается в болезнь, но если думать еще дольше, она выходит и за очерченные рамки болезни, - становится неотличимой от жизни, одним из ее измерений. В нетрадиционной, или неклассической концепции "смерть предстает, прежде всего, как внутрижизненное событие, микрособытие, событие не затрагивающее бытийные основания... Так смерть перестает быть одномоментным, неделимым и абсолютно внешним завершением жизни... Смерть становится мультиплицированной и дифференцированной в порядке размещения в жизни ее отдельных событий и знаков". [13] Чем дольше думаешь о смерти, тем больше сродняешься с ней, впускаешь ее в долготу самого существования - и смерть постепенно исчезает как отдельное событие, становясь испытанием на прочность каждого дела, упражнением в долгожительстве.
Если не согрешишь, то и смерти избегнешь. Чем больше думаешь о смерти, точнее, думаешь "смертью", тем меньше ее остается там, в конце, словно она уже везде и нигде.
Из разных японских трактатов (типа Хагакурэ).
Путь Воина есть решительное, окончательное и абсолютное принятие смерти, тщательное соблюдение кодекса чести Бусидо. Самурай обязан следовать Пути Воина. Я нахожу, что сейчас многие пренебрегают этим. Кто ответит сейчас: «Что есть Путь Воина?» Никто. Потому что сердца людские закрыты перед истиной. Под Путем Воина понимается смерть. Он означает стремление к гибели всегда, когда есть выбор между жизнью и смертью. И ничего более. Это значит прозревать вещи, зная, на что идешь. Фраза: «Если умираешь, а твои намерения не поняты, то умираешь напрасно», – отвратительна. В ней нет решимости следовать однажды принятому Пути перед лицом выбора. Каждый, кто заботится прежде всего о себе, теоретизирует, имея в голове одно желание – выжить. Но мысль о том, что смерть в неудаче – напрасная смерть, абсурдна сама по себе. В смерти нет стыда. Смерть – самое важное обстоятельство в жизни воина. Если ты живешь, свыкнувшись с мыслью о возможной гибели и решившись на нее, если думаешь о себе как о мертвом, слившись с идеей Пути Воина, то будь уверен, что сумеешь пройти по жизни так, что любая неудача станет невозможной, и ты исполнишь свои обязанности как должно.
Я постиг, что Путь Самурая – это смерть.
В ситуации «или–или» без колебаний выбирай смерть. Это нетрудно. Исполнись решимости и действуй. Только малодушные оправдывают себя рассуждениями о том, что умереть, не достигнув цели, означает умереть собачьей смертью. Сделать правильный выбор в ситуации «или–или» практически невозможно.
Все мы желаем жить, и поэтому неудивительно, что каждый пытается найти оправдание, чтобы не умирать. Но если человек не достиг цели и продолжает жить, он проявляет малодушие. Он поступает недостойно. Если же он не достиг цели и умер, это действительно фанатизм и собачья смерть. Но в этом нет ничего постыдного. Такая смерть есть Путь Самурая. Если каждое утро и каждый вечер ты будешь готовить себя к смерти и сможешь жить так, словно твое тело уже умерло, ты станешь Подлинным самураем. Тогда вся твоя жизнь будет безупречной, и ты преуспеешь на своем поприще.
Самурай должен прежде всего постоянно помнить - помнить днем и ночью, с того утра, когда он берет в руки палочки, чтобы вкусить новогоднюю трапезу, до последней ночи старого года, когда он платит свои долги - что он должен умереть. Вот его главное дело. Если он всегда помнит об этом, он сможет прожить жизнь в соответствии с верностью и сыновней почтительностью, избегнуть мириада зол и несчастий, уберечь себя от болезней и бед, и насладиться долгой жизнью. Он будет исключительной личностью, наделенной прекрасными качествами. Ибо жизнь мимолетна, подобно капле вечерней росы и утреннему инею, и тем более такова жизнь воина. И если он будет думать, что можно утешать себя мыслью о вечной службе своему господину или о бесконечной преданности родственникам, случится то, что заставит его пренебречь своим долгом перед господином и позабыть о верности семье. Но если он живет лишь сегодняшним днем и не думает о дне завтрашнем, так, что, стоя перед господином и ожидая его приказаний, он думает об этом как о своем последнем мгновении, а глядя в лица родственников он чувствует, что никогда не увидит их вновь, тогда его чувства долга и преклонения будут искренними, а его сердце будет исполнено верности и сыновней почтительности.
Но если он не помнит о смерти, он будет беззаботен и неосторожен, он будет говорить слова, которые оскорбляют других, тем самым давая повод для споров. Если на это не обратят внимания, их можно будет разрешить, но если сделают упрек, он может окончиться ссорой. Если он прогуливается в увеселительных местах среди толпы без должной осторожности, то может столкнуться с каким-нибудь большим глупцом и будет втянут в ссору ещё прежде, чем поймет это. Тогда он может быть убит, имя его господина - запятнано, а его родители и родственники - осыпаны упреками.
Все эти несчастья идут от того, что он не помнит все время о смерти. Тот же, кто делает это, будет, как и полагается самураю, говоря самому или отвечая другим, тщательно взвешивать каждое слово и не вдаваться в бесполезные споры. Самурай не позволит никому заманить себя в ловушку, где он внезапно может оказаться в безвыходном положении, и потому избегнет зол и бедствий. И верхи, и низы, если они забывают о смерти, склонны к нездоровым излишествам в еде, вине и женщинах, поэтому они умирают преждевременно от болезней печени и селезенки, и даже пока они живы, болезнь делает их существование бесполезным. Но те, у которых всегда перед глазами лик смерти, сильны и здоровы в молодости, а поскольку они берегут здоровье, умеренны в еде и вине и избегают женщин, будучи воздержанными и скромными во всем, болезни не иссушают их, а жизнь их долга и прекрасна.
Тот, кто живет в этом мире, может потакать всем своим желаниям; тогда его алчность возрастает так, что он желает того, что принадлежит другим, и не довольствуется тем, что имеет, становясь похожим на простого торговца. Но если он всегда смотрит в лицо смерти, он не будет привязан к вещам и не проявит неуемности и жадности, станет, как я говорил прежде, прекрасным человеком. Что касается размышления о смерти, то Ёсида Кэнко в "Цурэдзурэ-гуса" говорит, что монах Синкай имел обыкновение сидеть днями напролет, размышляя о своем конце; несомненно, это очень удобный способ для отшельника, но не для воина.
Ведь тогда он должен был бы пренебречь своим военным долгом и отказаться от пути верности и сыновней почтительности. Самурай же, наоборот, должен постоянно быть занят и общественным, и личным. Но когда бы у него не появлялось немного времени для себя, чтобы побыть в безмолвии, он не должен забывать возвращаться к вопросу о смерти и размышлять о ней. Разве не сказано, что Кусуноки Масасигэ увещевал своего сына Масацуру всегда помнить о смерти? Все это предназначено для обучения юного самурая.
Из Православия.
Одно из самых коварных заблуждений человека это стремление скрыть от себя существование смерти, убедить себя в том, что ему не грозит скорая встреча с этой некоронованной властительницей мира, которая сделала всю землю своим имением, и воздвигла из костей и черепов свой непоколебимый трон, что встреча с этой царицей кладбищ и вечной ночи еще далеко. Человек не верит, что он умрет – это для него слишком ужасно; но он не может также сказать, что он не умрет – это было бы безумно. Поэтому человек говорит самому себе, что смерть далеко, далеко, как звезда, свет которой доходит до нас через тысячи лет. Человек считает: смерти нет сегодня, значит, ее нет, и живет так, как будто смерти не существует. Он вытеснил память о смерти из своего сознания и успокоился так, словно вытеснил смерть из космоса.
Мы не знаем своего будущего, мы не знаем, что случится завтра, но есть одно неизбежное и ничем неотвратимое – смерть, о которой мы говорим, видим глазами, читаем в книгах и, несмотря на все, не верим, а потому упорно не готовимся к ней. Нельзя согрешать, одновременно не забывая о смерти, ибо всякий грех происходит от иллюзии, - что мы вечны на земле. Когда мы грешим, то для нас смерть как бы скрывается в тумане, исчезает как тень в потемках.
Воля у большинства людей направляется на то, чтобы забыть о смерти. Демон старается уничтожить в сердце человека молитву, а в его уме – память о смерти. Мы обычно при встрече приветствуем друг друга словами: «как ты поживаешь», а мудрецы древности говорили другое: «помнишь ли ты о смерти?». У царя Птолемея имел обычай: после праздничного пира перед ним ставили блюдо, покрытое шелковой тканью; один из слуг снимал покрывало, под которым находился человеческий череп и громко говорил: «Царь, помни, что ты тоже смертен». Затем гости в молчании расходились. Языческий царь каждый день размышлял о смерти, чтобы быть милостивым отцом и справедливым судьей для своего народа.
Христианин должен помнить о смерти, чтобы принести покаяние и осудить себя раньше божественного суда над своей жизнью. Господь сказал, что богатому трудно войти в небесное царство. Тот, кто считает, что времени для жизни еще много, похож на богача, который думает, что на свое богатство он может жить десятки лет в свое удовольствие, не заботясь ни о чем.
Час смерти неизбежен, но неизвестен. Он придет скоро, потому что вся жизнь это краткое мгновение перед вечностью. Человек, живший на земле десятки тысяч лет, мог бы сказать вместе с патриархом Иаковом: «Злы и малы дни моей жизни», то есть время моей жизни кратко и исполнено скорбей. Если бы воды всех морей можно было бы собрать в один водоем, ежегодно брать из него только одну каплю, то наступило бы время, когда этот водоем оказался бы пустым.
Люди всеми силами хотят продлить время своей жизни. Они похожи на изнемогающего пловца, который, попав в водоворот, борется со стихией, чтобы еще несколько минут оставаться на поверхности реки. Мало кто думает, как приготовиться к вечной жизни, которая начинается за чертой смерти.
Святые отцы дали заповедь постоянно размышлять о смерти, считать, что каждый день может стать последним днем. Человек должен жить так, будто сегодняшний день подарен ему для того, чтобы он приготовился в путь, ведущий в вечность.
Память о смерти дает человеку силы мужественно переносить несчастья и скорби этой жизни. Память о смерти открывает сердце для молитвы; она учит прощать и любить. Обычно смерть застает людей врасплох, и человек с ужасом видит, что он попусту сжег время, словно хворост, проиграл его, как неумелый игрок. Но тот, кто помнит о смерти, тот увидит ее не в образе грозного мстителя, а как друга, который пришел в темницу этой жизни, чтобы освободить его от трудов и скорбей и ввести в страну вечного покоя. Поэтому святые отцы говорили: день смерти – больше дня рождения.
Практики магии Кастанеды.
Использование смерти как советчика
Когда человек умирает, дует ветер, потому что человек живёт ветром,
человек и есть ветер. Когда мы умираем, возникают облака.
И что же делает ветер, когда мы умираем?
Ветер поднимает пыль и заносит наши следы, отпечатки наших ног.
Ветер заносит следы, потому что следы оставляет живой, а у мёртвого следов нет.
Потому, когда мы умираем, наш ветер сдувает наши собственные следы.
Бушменская сказка "Что делает ветер после смерти".
аждый, кто исследовал природу своих страхов, знает, что любой страх – это отражение страха смерти. Смерть обычно воспринимается, как нечто враждебное. При таком подходе, ни о каком "советчике" речи не идет. Кто же с врагом советуется? Смерть необходимо с помощью усилий сделать своим другом и наставником. Это начало пути воина. Без этого любые, даже самые прекрасные техники и практики остаются развлечением для "бессмертного" существа. Факт осознания собственной смерти лучше никогда не считать окончательно завершенным. В памятовании о смерти всегда есть место для совершенствования. И только смерть определит, как далеко можно продвинуться в этом направлении.
На начальном этапе этой практики необходимо осознать три пункта:
1. "Я смертен, я умру".
При всей своей банальности, это – задача та еще. Многие люди в ответ на напоминание о своей смерти скажут "знаю-знаю" и тут же забудут об этом. Они подобны балаганным актерам, механически твердящим заученную роль – в их словах о смерти нет ни осознания смысла этих слов, ни Силы. Поэтому нужно честно признаться, что помнить о смерти тяжело. Нужно признать свой страх. Нужно сдаться тому направлению, откуда эти страхи приходят. Нужно двигаться прямо туда. Мысль о смерти даст эту "путеводную нить".
2. "Я могу умереть в любую секунду. Например, в эту".
Как говорил мессир Воланд: "Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!". Мало осознать, что умрешь "когда-нибудь". Это может произойти прямо сейчас. И в мире нет Силы, которая может гарантировать кому бы то ни было, что его жизнь продлиться хотя бы одну минуту. Относительная безопасность существования и поддающийся оценке промежуток жизни – это такая же иллюзия, как и иллюзия бессмертия. Каждую минуту на этой планете умирает две сотни людей, и большинство из них незадолго до смерти считало, что они еще поживут. Среди них есть молодые, абсолютно здоровые, погибшие в результате несчастных случаев, а то и вовсе без причины. Смерть просто касается человека, а то, что обычный человек назовет причиной смерти, возникает после этого прикосновения…
3. "После смерти ничего нет".
Все, во что люди верят о послесмертии – ложь, хотя бы потому, что придумано в этом мире. Никакие идеи не могут скользнуть за грань смерти. Здесь остается все – тело и ум, душа и энергия, точка сборки, огонь изнутри, любая другая концепция, в которую человек верит. Даже если кто-то видел рай и ад, или переживал свои прошлые жизни – что с того? Это лишь то, что человек видел в тот момент и всё… Всё остальное – лишь его выводы, которыми он себя успокоил. Нет рая и ада, нет реинкарнации, нет третьего внимания, нет ни Бога, ни Орла – это все ложь! После смерти нет ничего. Все верования и концепции обычного человека – это лишь попытки успокоить себя и не знать правды. Правда проста – после смерти нет ничего из того, что ты знаешь.
Если осознать все вышеперечисленное даже на поверхностном уровне, внутри происходит перелом. Приходит знание об одиночестве. Ведь даже близнецы рождаются каждый сам по себе. И даже если несколько человек умирают рядом – каждый делает это сам. Человек приходит в этот мир один и уходит из него один и никто не может ему в этом помочь...
Этот этап, при всей своей псевдомрачности, очень веселый. Тот, кто достиг этой стоянки, легко отвечает на "великие вопросы", над которым бьются "лучшие умы человечества" и узнает, почему лишь немногие могут дать вразумительный ответ на такие простые вопросы.
Возьмем для примера следующие темы: "смысл жизни" и "чем человек отличается от животного".
Цель у выпушенной стрелы одна – мишень, цель в жизни тоже одна – смерть. И не стоит мечтать о том, что стрела может пролететь мимо мишени – поверьте, этот лучник не промахивается. Человек всегда спешит к своей цели. А если человек спешит, то неважно, куда он спешит – за деньгами или к просветлению. Механизм одинаков в обоих случаях: если есть цель, то хочется скорее попасть туда. А попав туда, человек ставит новую цель. И такой ускоренный бег по жизни ведет… куда? Жизнь любого человека заканчивается чем? И если внимательно посмотреть на то, что и зачем делают люди, то несложно заметить смысл жизни обычного человека: любой ценой забыть о том, что он может умереть в любую секунду и продолжать свой "забег бессмертного" от цели к цели.
А чем же человек должен отличаться от животного? Есть лишь одно отличие – человек может помнить о том, что он умрет. Человек способен к отождествлению. Животное, видя чужую смерть, не осознает неизбежность своей смерти, а человек может сделать такой вывод. Это подарок нам, человеческим существам, бонус для духовного развития. Таким образом, забывать о собственной смерти означает терять человеческий облик, уподобляться животному. Отсутствие знания о своей смерти – это то, что унижает человека как личность и когда-нибудь унизит человечество, как вид...
После первичного осознания факта своей смертности наступает этап знакомства со смертью. Необходимо начать регулярно думать о ней. Как же правильно думать о смерти? Так, чтобы это не превращалось в паранойю или не вызывало меланхолию? Необходимо регулярно запускать мысль о смерти и внимательно осознавать все ощущения в теле. Ни в коем случае не бороться с этими ощущениями. Если страшно – пусть будет страшно. Если есть напряжение – пусть будет. Пусть будет все, что есть. Это нужно прожить, принять. Но не бороться с этим и не индульгировать в этом. Ведь перед смертью любой человек, скорее всего, с радостью проживет любое событие, любой миг своей жизни – лишь бы пожить подольше. А ведь можно принять это сейчас, пока есть время. Ведь время пока есть. Нужно быть отрешенным свидетелем, но не подавлять эти ощущения, чувствовать их тотально, но не потакать им. Любым ощущением можно наслаждаться, если помнить, что смерть пока не коснулась, но может быть, уже сейчас коснётся…
Это необходимо практиковать постоянно, каждый раз, когда об этом вспоминаешь. Со временем частота этого самовспоминания увеличится. Кроме того, могут измениться эмоции, возникающие при мысли о смерти. Эта мысль начнет наполнять отрешенностью, огромной силой, или чувством ни с чем не сравнимого торжества. Ведь настоящий воин, подлинный мистик знает, что он умрет. И именно в этом знании он черпает мужество, достаточное для того чтобы встретить внутри или снаружи все, что угодно. Именно в мысли о смерти он черпает мужество, необходимое для встречи со своей смертью.
Когда контакт со знанием о своей смертности возвращает отрешенность, можно переходить к практическому применению этого ощущения. Ниже будут обозначены лишь несколько областей из огромного поля возможностей:
Контакты: Если тяжелы те или иные ситуации в общении, необходимо просто осознать собственную смертность, Посмотреть в глаза собеседнику и осознать, что он точно так же смертен. Смерть уравнивает всех. Все равны. Все умрут. Никто не лучше и не хуже, чем кто-либо другой. Это помогает на переговорах с людьми, обладающими большой властью в социуме или в общении с теми, кого ставишь "ниже" своей важной персоны.
Трезвость: Мысль о смерти трезвит. Если человек болен, не выспался, влип в бестолковые дела, ему нужно просто вспомнить о смерти, принять происходящее и мгновенно отбросить это. Просто уйти из этого. Осознав, что на это нет времени. Помня о смерти, можно убрать любую свою неадекватность, включая сильнейшее наркотическое опьянение.
Сила: В глаза человека, который перед боем помнит о смерти, боятся смотреть все, кроме тех, кто помнит о смерти - а с теми, кто помнит о смерти, воину делить нечего…. Из жизни естественным образом исчезают все проблемы с милицией, хулиганами, агрессивными собаками и прочим, что обычный человек воспринимает, как проблему, а воин – как вызов.
Любовь: Каждый раз, когда есть обиды или злость на любимых, нужно просто осознать собственную смертность. Если это Любовь – тогда, даже не закончив свои обвинения, начинаешь благодарить своих любимых за то, что они дали возможность пережить радость общения с ними. Ведь, может быть, эта встреча – последняя. На брань нет времени – есть время только благодарить и прощаться. Кстати, при таком подходе ни зависимости, ни ревности не возникает – есть только Любовь.
Осознанность: Очень легко осознавать любое действие и быть медитативным, если знать, что эта медитация может оказаться последней. Исчезает стремление к цели, ведь цель – смерть, так зачем торопиться? Каждая мысль о смерти приводит в пресловутое "здесь и сейчас". Исчезает "болезнь ложных усилий".
Память: В моменты озарений и самадхи, осознанных снов и выходов во второе внимание весь этот опыт никуда не теряется. Вспоминая о смерти и отдавая себе команду запомнить полученное переживание, можно впоследствии восстановить его в обычном состоянии сознания. Как бы "привязать" к мысли о смерти и "протащить" в этот мир.
В состоянии контакта со своим советчиком необходимо исследовать все области своей жизни на предмет безупречности. Ведь абсолютно все, что делает мистик, должно быть соотнесено с мыслью о собственной смерти. Только так можно чего-то достичь на Пути. Только так можно увидеть собственные автоматизмы и вырваться за их рамки. Не зря общение со смертью-советчиком использовали во всех традициях, включая те, где рассматривали концепции рая или перерождения...
Только после регулярного практического использования смерти, как советчика появляется истинное понимание работы этого механизма. Ведь понимание у воина всегда приходит после практики. Мысль о смерти – это давление на ум. Воин осознанно создает это давление и уравновешивает его действием. Регулярно исполняя эту технику, воин приходит к тому, о чем говорил дон Хуан Матус: "Страшно не умереть, а умирать, думая об урожае зерна". Тренироваться в этих мыслях всю жизнь и даже перед смертью не суметь их отбросить. Игнорировать всю жизнь свой страх смерти, загоняя его глубоко в себя, и даже умирая, продолжать бояться, хотя чего в такой момент бояться?
Страх смерти становиться ничтожно мал по сравнению со страхом утратить Дух. Невозможно ни доказать, ни даже толком описать, как происходит эта трансформация. Она просто происходит, если практиковать знание о собственной смерти и всё. Можно бояться смерти или нет, можно бояться того, что ничего не боишься – страх утратить Дух, вот что становится главнее всего...
Именно в этот момент смерть по-настоящему становится советчиком. Тому, кто научился этому, смерть-советчик делает подарок. Она указывает на путь с сердцем. Один из миллиона путей. Твой Путь….
P.S. Те, кто думают о смерти – тоже умирают...
Отредактировано FAQ (2008-11-18 20:57:52)
